Смерть придёт неизбежно.
Какое достижение до смерти будет правильным, при условии что мы признаем смерть неизбежный (типа ни практика герметической традиции Юлиуса Эволы, ни liber 343 Кроули, ни попытки вывода духа из тела и достижение второй смерти и реинтеграции Мёбеса и мартинистов не помогут решить эту проблему). Отвечать можно и в рамках описанных традиций, как то, что они считают программой минимум.
Предсмертное достижение может рассматриваться, как воинская добродетель, устанавливающая смерть, как победу и освобождение души.
HISTORIA REGUM BRITTANIAE When he had done speaking, St. Dubricius, archbishop of Legions, going to the top of a hill, cried out with a loud voice, "You that have the honour to profess the Christian faith, keep fixed in your minds the love which you owe to your country and fellow subjects, whose sufferings by the treachery of the pagans will be an everlasting reproach to you, if you do not courageously defend them. It is your country which you fight for, and for which you should, when required, voluntarily suffer death; for that itself is victory and the curse of the soul. For he that shall die for his brethren, offers himself a living sacrifice to God, and has Christ for his example, who condescended to lay down his life for his brethren. If therefore any of you shall be killed in this war, that death itself, which is suffered in so glorious a cause, shall be to him for penance and absolution of all his sins.Данное достижение, коли мы его так назовем, соответствует античной концепции Mors Triumphalis - побеждающей смерти - центральному положению всей этики, свойственной традициям «героического» типа.
Родне моей велите не горевать напрасно:
От слез мертвец не встанет, а смерть моя прекрасна!
Ведь я на поле чести нашел себе конец,
И победил меня король, а не простой боец.В этом контексте, сама смерть выступает достижением, дарующим спасение, благо, славу, и, в конечном счете, само метафизическое бессмертие, выражающееся в памяти поколений. Таким образом, сама традиция в этом смысле, является способом обеспечения бессмертности обретающих благородную смерть.
>Ибо тот, кто умрет за своих братьев, принесет свою живую жертву Богу, и имеет Христа за свой пример, который снисходительно положил свою жизнь за своих братьев.Вместо того, что бы просто погибать — погибай за идею.
Лучше за идею проведения нуменального творящего бытиё импульса (если признать учение Джаммарии истинным).В контексте утверждения «смерть придёт неизбежно» саму жизнь надо проживать как «жизнь за идею».
Все мирские достижения ложные (тян станет не нужна при наступлении импотенции и старости). Подлинного духовного учения не имеем. Значит можем жить за любую идею, которую признаем достойной саму по себе.
>Вместо того, что бы просто погибать — погибай за идею.Скорее, возможно еще более сократить от «погибай за идею» до «погибай». Однако, мы должны учитывать, и я подчеркнул выше, что поиск гибели (иначе, пролегомен к героическому бытию), характерен для обществ с традицией «героического» типа. Я подозреваю, что понятие героя неразрывно связано со временем. Мы говорим: «Он - герой», либо «Они - герои», подразумевая неизгладимость совершенного в прошлом. Герои, подобно Титанам, нашли свой ответ на бессмертие, но обрели его случайно (?). Наше сочувствие своей смертности, переживание ее, толкает нас на самопожертвование (и не только), как вручение самого себя смерти.
Но сама традиция может быть разной.
Что такое традиция? Высший авторитет, которому повиновались потому, что он приказывал, хотя бы в этом и не было пользы для нас. — Чем отличается это чувство, которое испытывается перед традицией, от чувства страха вообще? Это — страх перед высшим интеллектом, который повелевает нам, перед непонятной, неопределенной силой, перед чем-то большим, чем простая личность, — это суеверие в страхе.и взяв ваше высказывание выше
>Значит можем жить за любую идею, которую признаем достойной саму по себе.можно сказать, что мы можем жить за ту идею, традиция которой возвещена бытием.