Отставить парноавочные разборки, лучше просмакуйте моё претенциозное... чтиво.
/.../
Из телевизора в соседней комнате доносятся сводки новостные
О том, что так для всех внезапно домою дама не вернулась.
Все верещат: убьют, убили, изнасиловали - словно заводные
И только один я в курсе, что она по-пьяни в яму навернулась
прямо при мне. Признаюсь, грешным делом, наблюдал за этим
телом, расплывшимся в траншее при дороге дачной, с пузом напоказ,
узнал в ней чью-то мать, жену, но не было того в поэте
чтобы жалости питать к ней, лишь отвращение, чтоб написать рассказ
о чьей-то матери, жене, для всех на удивление пропавшей
на деле синим змием окутанной с головы до грязных пяток,
саму себя убившею для всех, но этого вообще не понимавшей,
и не хотевшей, видимо. Вот образ, вроде бы, так гадок,
так пропитан духом спирта этилового с запахом на всю страну,
витающим между прохожими в по-праздничному будничные дни,
которые на деле ежедневно топят в дне стакана суть свою,
другим крехтя устало, мол: "Себя, малёк, пожалуйста, побереги,
а мне насыпь монет немного на чекушку, будь так добр;
мне-то не жить уже, а ты пройди свой путь счастливо, беззаботно".
такие приёмы психологии, что изучают за рюмкой белой в подворотне
знакомы каждому, но от того они не менее тошнотны.
И только рвотные позывы слова вызывает реальность вот такая,
какая есть, сквозь синие очки на голове дурного истукана.
В безрезультатных попытках что-то изменить опустишь руки, утопая
в раздумиях на тему: "Россия-пьяница на дне гранёного стакана".